Белое безмолвие смерти - Страница 204

204

У артефакта, создающего ловчую паутину, не было души, поэтому в пищу он не годился. Зато у него была удивительно тонкая и сложная внутренняя структура. Не требовалось даже вглядываться в плетения, чтобы это понять. «Изящество» и «эльф» — синонимы, и переход на тёмную сторону ничуть не изменил этих наклонностей. Мощная когтистая лапа, окутанная ледяной энтропийной аурой, смяла эту ажурную игрушку, словно бумажную розу. Тихий жалобный хрустальный звон сообщил об разрыве всех паутинных нитей, сколько бы их не было. Злорадное шипение червей стало подтверждением — ещё прежде, чем Воргин вернулся в физический мир и смог оценить результаты визуально.

«А теперь моя очередь, мальчики и девочки. Желаю вам найти в этом надлежащую красоту».

Потому что следующая комбинация будет последним, что дроу увидят в своей жизни. Больше предоставлять инициативу врагам Воргин не собирался. Даже затем, чтобы посмаковать их.

Из памяти магов он извлёк местонахождение центральной рубки. А также структуру защитных плетений линкора. Не тех, что вложили корабелы, разумеется — более простых, предназначенных для усмирения взбунтовавшегося экипажа и решения проблем наподобие вражеского десанта. Именно через эту сеть включались артефакты-ловушки, с которыми он уже столкнулся… и которые выпил, добавив к своим знаниям.

Хищная тень снова полетела по коридорам, распахнув сумеречные крылья. Их было шесть, и каждое крыло работало, как лезвие косилки, рассекая встреченных эльфов на части или срубая головы. Некоторые пребывали под действием эликсиров или ускоряющих заклятий, такие порой успевали обернуться или поднять оружие. Но в основном это было избиение беззащитных. Плащ вампира переходил в шлейф роящихся теней, что заполняли собою всё очищенное пространство, слизывая кровь и впитывая энергию агонии. Путь до капитанской каюты занял менее десяти секунд.

Разумеется, каюта была заперта. Капитан ещё не настолько сошёл с ума, чтобы подставлять спину своим подчинённым, когда он занят управлением. Дверь была весьма прочна и защищена от большинства видов магических атак… Но на многотонный удар древнего она всё-таки не рассчитывалась — разлетелась с жалобным хрустом, пробив дроу внутри десятком осколков. Как и большинство его сородичей, капитан не носил доспехов, считая подвижность лучшей защитой. В принципе, это логично, если ты не отличаешься физической силой, зато умеешь двигаться в несколько раз быстрее человека. Но не в этом случае.

— Нет, приятель, просто добить тебя было бы скучно, — ухмыльнулся Воргин во всю пасть.

— Выпьешь? — понимающе прошептал эльф, сползая по стене — ноги уже не держали.

— И это тоже, конечно… Тебе сколько лет? Под четыреста? Подойдёшь…

Дроу из последних сил растянул губы в улыбке — понял:

— Я… согласен…

— А тебя кто-то спрашивает? — хмыкнул вампир, вонзая клыки в шею капитана.

Создавать птенца, одновременно убивая всех, кто пытается тебе помешать — это уже даже не высший пилотаж, это чисто цирковое искусство. Не всякий древний справится. Но в конце концов, это же дроу, искусство должны оценить. А после многотысячелетнего сна попробовать силы на пределе ой как хочется — так зачем же сдерживаться, если от этого польза есть? Воргин управился за восемь минут. Далеко от его собственного личного рекорда, но предыдущие обращения проходили в гораздо более комфортных условиях. К этому моменту у входа в каюту уже громоздилась куча трупов. Вот и отлично…

Он толкнул от себя уже не-мёртвого дроу. Тот по инерции сделал пару шагов, и остановился, вращая безумными глазами. Разум пытался свыкнуться с фактом его собственной смерти, а каждая клеточка тем временем вопила, требуя ЖРАТЬ! Четырёхсотлетний вампир гораздо сильнее тех юнцов, которые получаются из смертных — но во столько же раз сильнее и его жажда новорожденного! А ещё все его органы чувств просто разрывались от потока входящей информации — эльфы изначально гораздо чувствительнее людей, а если умножить это на внезапно полученную сенсорику довольно старого хищника, получится что-то совсем извращённое. Он же не знает, как закрываться. Любое прикосновение для него — душ расплавленного металла, любой звук — грохот, взрывающий череп, а любой свет — вспышка сверхновой. Первый Магистр довольно ухмыльнулся — хватку садиста он не утратил.

— Питайся! — приказ мастера выбил последние тормоза в голове сотворённого им чудовища. Разума не осталось — только дикий инстинкт. С яростным воплем, от которого у живых лопались сосуды и трещали кости, птенец вылетел в коридор, отращивая на ходу клыки и когти. Воргин от души посочувствовал и капитану, и его бывшей команде. И пожелал обоим удачи, которая непременно понадобится. Что ж, по крайней мере, его здесь в ближайшие несколько минут точно не побеспокоят — у выживших появилась более срочная проблема. Как раз хватит, чтобы решить вопрос очистки нормально, системно, не гоняясь по коридорам за каждым остроухим. Он протянул руку к шару управления артефактами-ловушками.

Разумеется, штуковина потребовала опознания, но вооружившись знаниями капитана, его кровью и магией, Воргин обошёл защиту секунд за двадцать. Когтистая рука сжала шар, и крошечные алые прожилки побежали в прозрачную хрустальную глубину…

Уцелевшие члены экипажа наверняка сразу заметил, что на стенах проступает едва заметный рисунок. Переплетение линий, странно на что-то похожее… красные и синие… пульсирующие… Артерии и вены! С каждым мгновением они становились всё более чёткими, выпуклыми, из рисунка акварелью превращаясь в настоящее сплетение жил… Сама поверхность стен стала мягкой, влажной, лоснящейся. Самые умные сразу кинулись наружу — лучше столкнуться с разъярёнными защитниками города, чем быть переваренным заживо. Остальные… видимо, сочли, что это всё-таки красиво.

204